21 июня, 2021

Лондонградская прачечная и ее последствия

Росс Гилл, попечитель Фонда BEARR
Май 2021

“Страна денег” Оливера Буллоу рассказывает захватывающую историю о том, как огромные богатства были выкачаны из некоторых самых бедных и слабых государств мира, отмыты и спрятаны при поддержке налоговых и правовых систем в Великобритании и других странах. С тех пор как “Страна денег” была опубликована три года назад, Оливер стал ведущим исследователем глобального коррупционного следа, а также сторонником реформ, в настоящее время публикуется на веб-сайте Codastory и с новой книгой, которая должна быть выпущена в следующем году. В мае Фонд BEARR пригласил Оливера прочитать нашу летнюю лекцию, посвященную роли Лондона в “прачечной” для отмывания денег.  Вы можете посмотреть посмотреть видео на нашем канале YouTube.

Коррупция ни в коем случае не является уникальной для региона деятельности BEARR в Восточной Европе, Центральной Азии и на Кавказе. Но это оказывает глубокое влияние на социальные, экономические и политические процессы в регионе. Карьера Оливера как журналиста началась в России, и он написал две книги о России и Кавказе до “Страны денег”. Связи между коррупцией в России и более широкой финансовой системой привели к его исследованию более широкого контекста. Действительно, Джон Ллойд, бывший московский корреспондент Financial Times, который вел нашу лекцию, отметил, как подзаголовок Страны денег: почему воры и мошенники теперь правят миром и как его вернуть” перекликается с обвинением Алексея Навального против “мошенников и воров” путинского режима. 

Большая часть человеческих издержек, связанных с коррупцией, ложится на повседневную общественную жизнь в бывшем Советском Союзе. Оливер воплощает это в жизнь, приводя пример влияния коррупции на украинскую систему здравоохранения: друзья в Киеве, нуждающиеся в препаратах для свертывания крови для своей дочери, страдающей гемофилией, не могут позволить себе взятки, необходимые для получения того, что уже должно было быть оплачено из бюджета здравоохранения.

Какова связь между “Лондоном” и этими последствиями на низовом уровне? Лондон является ключевым связующим звеном в цепи отмывании денег, благодаря сочетанию недостаточно финансируемого надзора и высокого уровня секретности, наряду с сильными правами собственности. В течение нескольких лет Оливер проводил “клептократические туры” по западному Лондону, освещая имущественные активы некоторых ведущих олигархов. Помимо особняков в Найтсбридже и Сент-Джонс-Вуде, они включают в себя целую (бывшую) Тьюб Стейшен, купленную украинским олигархом Дмитрием Фирташем (хотя сам Фирташ не может воспользоваться преобретением, оставаясь в Вене, где он борется с экстрадицией в Соединенные Штаты). Лондонский рынок недвижимости является лишь одним из элементов заметного потребления олигархов: влияние на рынки искусства и частного образования также значительно. 

Но настоящая проблема в том, что мы не знаем, откуда берутся деньги. Ключевой проблемой является рост британских подставных компаний, особенно шотландских товариществ с ограниченной ответственностью, которые, хотя и пользуются доверием и “респектабельностью” законодательства Великобритании, должны предоставлять очень мало информации о контроле над доходами и часто в конечном итоге контролируются в основном не отслеживаемыми субъектами в налоговых убежищах, таких как Британские Виргинские острова.

Роль этих компаний в международном отмывании денег хорошо документирована: деньги, похищенные в ходе скандала с отмыванием денег в Danske Bank, в основном направлялись через подставные компании Великобритании. Хищение около 1 миллиарда долларов из банковской системы Молдовы в 2014 году также было передано зарегистрированным в Великобритании подставным компаниям, конечные бенефициары которых остались скрытыми. 

Почему британское правительство ничего не предпринимает по этому поводу? Действительно, политики со всех сторон оказывали давление на решение этой проблемы: Роджер Маллин, бывший представитель Вестминстерского казначейства Шотландской национальной партии, несколько раз поднимал вопрос о вреде, причиняемом шотландскими партнерствами с ограниченной ответственностью. Но препятствия на пути реформ сводятся к двум факторам, которые отражают более широкие препятствия на пути системных изменений.

• Во-первых, подставные компании также используются и в прозрачных целях. Правовая структура шотландских товариществ с ограниченной ответственностью восходит к 1907 году, и с 1980-х годов они все чаще использовались хедж-фондами для хранения активов. В то время как законные финансовые учреждения прокладывали путь, преступный интерес следовал за ними. Эта проблема широко упоминается в Стране денег, где инфраструктура, созданная для повышения эффективности налогообложения, используется для преступной деятельности, но значительные интересы, которые выигрывают от законного использования, являются препятствием для реформы. 
• Во-вторых, существует политическое и коммерческое давление, чтобы гарантировать, что Британия “открыта для бизнеса”. Правительство действительно консультировалось по изменениям в правилах, касающихся товариществ с ограниченной ответственностью, но видело, что дальнейшее регулирование наносит ущерб конкурентоспособности Великобритании. По сути, говорит Оливер, “потребности Сити были поставлены выше потребностей бывшего Советского Союза”.

Между тем, некоторым другим обещаниям о проведении реформ было позволено томиться в течение нескольких лет. Правительство обязалось законодательно создать реестр владельцев- бенефициаров недвижимости с открытым доступом в 2019 году, но этого всё еще не произошло. Более ранние обещания реформировать процессы регистрации компаний также пока не материализовались. 

Помимо правовой реформы, обеспечение соблюдения существующих законов подрывается нехваткой ресурсов. В докладе Парламентского комитета по разведке и безопасности о России, опубликованном в прошлом году, отмечается ограниченность ресурсов, имеющихся в распоряжении Национального агентства по борьбе с преступностью, несмотря на центральную роль NCA в борьбе с финансовыми преступлениями, а также значительные юридические ресурсы, к которым часто могут обращаться обладатели богатства. 

Отчетность о финансовых преступлениях и коррупции жизненно важна как для выявления сетей, которые в конечном итоге наносят ущерб сообществам и учреждениям, так и для повышения осведомленности широкой общественности. Но законы Великобритании о диффамации также препятствуют отчетности: книга Карен Давиша о клептократии Путина не была опубликована британским издателем из-за угрозы иска о клевете, и Кэтрин Белтон в настоящее время подвергается ряду судебных исков, в том числе со стороны имущества “Роснефти”. 

Все это говорит о том, что перспективы решения проблемы роли Великобритании в международной коррупции не очень оптимистичны. Однако приверженность администрации Байдена международной налоговой реформе вселяет надежду. Общественное мнение также может изменить ситуацию: более глубокое понимание последствий коррупции может создать большее давление для устранения ее причин.